Джейн Айрис начинала работать с детьми без моторных ограничений (то есть, дети, у которых сохранен весь объем движений, без ДЦП и т.д.) и без первичных сенсорных ограничений (видят, слышат и т.д.), — то есть, в принципе, если надо, дети могли совершить любое действие. Однако, эти дети вели себя таким образом, будто они не могли адекватно отвечать на то, что они увидели, услышали и почувствовали. Если их вывели из положения равновесия: например, одну ногу поставили на одну ступеньку, другую ногу — на другую ступеньку (то есть, для того, чтобы выровняться, нужно сделать движение) эти дети терялись и не знали, что им нужно сделать. Или другой пример: их щипают, но они не могут убрать руку — будут кричать, плакать, но никак не среагируют. Получается, что ребенок все видит, все чувствуют, но в реальной жизни он не может адекватным образом среагировать, будет закрывать руками уши, чтобы не слышать неприятный звук, или может не выносить какое-либо прикосновение, например, начинает снимать с себя всю одежду, в ответ на то, что на него попала капелька воды.
К Джейн Айрас пришли такие дети, и она начала с ними работать.
И мы, в свою очередь, постарались включить сенсорно-интегративный подход в свою работу.
Теперь о синдроме Вильямса. Одна из самых популярных психологических тем — это оценка интеллекта. Для этого используется тест Векслера, он хорошо отработан — любая научная работа опирается, прежде всего, на результаты этого теста. Он состоит из нескольких частей:
-вербальных заданий (используется речь для выполнения заданий, составить рассказ, описать что-либо и т.д.),
-невербальные задания (часть заданий делается без использования речи — сложить фигуру, нарисовать, дорисовать и т.д.).
На основе этого теста и оценивается коэффициент интеллекта (IQ). Он распадается на две части: вербальную и невербальную. Есть общий IQ, но обычно стараются разделить этот коэффициент.
Что касается детей с СВ, прежде всего это то, что подавляющее большинство детей лучше справляются с вербальными заданиями. Построить пирамидку, какой-нибудь домик, все, что касается пространственных и геометрических вещей, оказывается, сделать намного сложнее, чем достроить предложение, составить рассказ и т.д. У детей с CD может быть речевая задержка, но потом ребенок выходит на обычные рельсы в плане речевого развития.
Второй важный момент: чем выше обычный уровень интеллекта, тем больше разница между вербальным и невербальным IQ. Это означает, что вся компенсация идет за счет речевого развития. Если говорить просто: ребенок становится умнее, но за счет того, что у него все больше и больше развивается одна, речевая часть, а все пространственные представления не развиваются. Соответственно, очень много наблюдений касаются того, что такие дети плохо осваивают рисунок, предметные действия, ребенок моторно не ловкий, плохо идет математика, то есть все, что требует перестановок либо в голове, либо с реальными предметами.
Таким образом, слабость детей с Синдромом Вильямса — это невербальные образы: все пространственные представления компенсируются за счет речевого развития. Это первый важный момент.
Второй момент, у такого ребенка есть слуховая сенсорная защита и гравитационная неуверенность. Это значит, что у ребенка повышенная чувствительность к звукам и плохое равновесие (сложность представляют неровные поверхности, лесенки и т.д.)
Эти моменты важны для построения всей коррекционной работы.
В сенсорной интеграции есть, например, такая идея про взаимосвязь гиперчувствительности к звукам и трудности с жеванием: у ребенка с повышенной чувствительностью не просто есть пик повышенной чувствительности в одном месте, а все остальное хорошо. Есть так называемый профиль чувствительности, и он показывает, что в одном месте есть пик, но есть и места с пониженной чувствительностью или игнорированием по другим сенсорным ощущениям.
Чаще всего у ребенка понижена чувствительность к мышечно-суставным ощущениям, тоесть, ребенок плохо дозирует силу, все движения делаются с одинаковой силой и возникает эффект порывистости, агрессивности в движениях. Когда разгибаешь ребенку руки, ноги в суставах, он не понимает, как отвечать на это раздражение, то есть, там, где обычный человек вырвал бы руку в ответ на боль выгибания в суставе, ребенок с Синдромом Вильямса будет проявлять необычное терпение, так как не будет понимать, что ему необходимо сделать.
Характерный момент: ребенок с трудностью использования мышечно-суставных ощущений испытывает трудности разгибания спины, то есть, такой ребенок плохо держит позу. Если ребенок с ДЦП может выгибаться, то среди детей, у которых слабость переработки мышечно-суставных ощущений, наблюдается гипотония, заваливание вперед, трудность держания позы. Оказывается очень трудно лежа на животе приподнять локти и коленки — все разгибания оказываются очень сложны. На что это влияет? Ребенок плохо держит позу, как мы уже сказали, буквально растекается, не может просто сидеть.
Все мы с вами сидим на стульях, в креслах, мы удерживаем какую-либо позу, и, казалось бы, должно идти много информации от спины, от ягодиц, от рук, когда мы опираемся о поверхность, шевелим руками и ногами. Все это должно рождать неимоверный поток информации, но мы этого особенно не замечаем: сидим, слушаем и смотрим. То есть, возникает вопрос — куда вся эта информация уходит?
Ученые говорят, что весь этот поток информации влияет на другие сенсорные ощущения, вступает с ними в конкуренцию.
Простой пример: я укололся иголкой, мне больно, я сильно зажал палец в этом месте и болевое ощущение немного ушло. Таким образом, ощущение от давления частично заместило ощущение боли. Таким образом, весь этот поток информации от собственного тела приглушает все остальные ощущения – это называют модуляцией. Получается, что какие-то ощущения остаются оголенными, потому что иных ощущений мало. Для ребенка слуховые ощущения оказываются очень сильными, потому что их не оттормаживают ощущения от собственного тела. Одних ощущений мало, и они не тормозят другие. Возникает эффект разрыва бомбы в голове. То, что для другого человека переносимо, для человека с такими нарушениями оказывается слишком сильно. Можно сказать, что — поскольку они недополучают ощущений от тела — обычные слуховые ощущения оказываются ничем не прикрытыми — и воспринимаются как очень сильные.
В норме все телесные ощущения — это как биологическая данность, которая есть. А когда их нет, ребенок как будто распахнут для остальных ощущений. Этокак смотреть на солнце без солнечных очков.
Почему это имеет большое практическое значение? Если дела обстоят таким образом, если есть повышенная чувствительность к звукам, мы должны все усилия сосредоточить на том, чтобы развивать ощущения от собственного тела. Если мы их разовьем, то они смогут приглушать ощущения, в которых проявляется повышенная чувствительность. То есть, в сенсорной интеграции преобладают программы, направленные на физическое развитие.
Следующий момент. Так как у ребенка плохо с мышечно-суставными ощущениями (он не может автомате понимать,как сейчас двигается его рука или нога; вся эта информация не так быстро доходит до мозга), то выстраивать свои движения быстро и гладко у мозга не очень получается — именно потому, что не хватает информации о том, что сейчас происходит с телом. Соответственно, ребенок хуже осваивает пространство, не лазает, не карабкается, не прыгает, или делает это гораздо позже и хуже, чем обычные дети (так как не очень хорошо чувствует свое тело и, как следствие, плохо осваивает физическое пространство). И,как следствие, начинают страдать все пространственные представления: отсрочен или не появляется рисунок, трудно объяснить, где и что находится, местоположение вещи (ручка под книгой на столе). Соответственно, возникают проблемы и с математикой, которая основана на пространственных отношениях. По мнению некоторых авторов, это один из базовых дефектов, который объясняет всю интеллектуальную слабость у людей с синдромом Вильямса.
При сенсорно-интегративном подходе ученые стоят на позиции, что мы как-то должны сдвинуть ситуацию с мертвой точки и заниматься слабым звеном, а не только усиливать то, что и так хорошо.
***Еще несколько слов о жевании: если ребенок плохо чувствует мышечно-суставные напряжения, кусочковая твердая пища, которую надо разгрызть, вызывает трудности. Это происходит по той же самой причине: информации о том, что происходит во рту, недостаточно, а следовательно, с жеванием возникают проблемы. Любые действия, которые требуют мышечно-суставных ощущений, оказываются сложными и дискомфортными для такого ребенка.
То же самое можно сказать о вестибулярном аппарате. Ребенок может спокойно крутиться на каруселях, но, оказавшись на лестнице, он теряется и не знает, как себя вести. Получается, что вестибулярных ощущений как будто бы нет: с одной стороны, на каруселях и в машине не укачивает, а с другой стороны, на лестнице ребенок испытывает трудности.
Решение этой проблемы лежит в плоскости общего телесного развития, то есть, надо заниматься не тем, чтобы учить жевать, а учиться чувствовать свое тело, мышцы, суставы. Как это можно делать?
Давайте для начала суммируем сказанное: в первой части нашей беседы мы выяснили, каков механизм сенсорных защит, как он видится с точки зрения сенсорной интеграции (это не просто повышенная чувствительность, а недостаток другого ощущения).
Недостаток ощущения собственного тела, что проявляется не только в сенсорной защите, но и ухудшает развитие всех пространственных представлений. Нам необходимо каким-то образом это развивать. Как с этим работать?
Мне бы хотелось показать вам ряд простых упражнений, которые могут помочь ребенку. Этим можно заниматься в любом возрасте, не только с маленьким ребенком:
-Всевозможные отталкивания.
Ребенок лежит на спине. Набрасываем на него мячик или мат в области рук и надавливаем на него, ребенок тогда начинает отталкиваться руками. А мы поддавливаем руками, стараясь не давать ему отползать. Нам надо получить направленное движение,мы именно отталкиваем мяч, а не просто уползаем от него.
То же самое с ногами, приживаем ноги к груди и давим на стопы, вызывая отталкивания. Если ребенок большой, можно просто грудью навалиться на ноги.
Внимание: нужно создавать достаточно сильное ощущение, так как помните, что эти ощущения доходят не в полном объеме. Имейте в виду, что, когда вы давите на ноги, вы хотите, чтобы информация о том, что есть такое давление, дошла до мозга. То есть, когда ребенок начинает разгибать ногу, вы не сопротивляетесь ему, можно как раз сбавить силу, цель не в тренировке мышцы, а в том, чтобы получить дифференцированное движение. Как только ребенок начинает отталкивать вас, сразу же сбавляем давление;как только ребенок потерял движение, начал извиваться, опять прилагаем силу.
*Вопрос из зала: надо ли проговаривать?
Ответ: Проговаривать, это крайнее средство. Нам желательно, чтобы это совершалось без оречевления, пусть мозг больше работает на автомате, на более рефлекторном уровне. Это просто игра веселая.
-Разгибания.
Далее мы делаем разгибания в локтевых, лучезапястных суставах и в фалангах пальцев, на ногах – голеностопы и в коленках. Правильнее идти от концевых отделов к корпусу. Нам надо добиться отклика конкретной мышцы на переразгибание. Обращаем внимание на то, чтобы ребенок выполнял более дифференцированное движение, то есть, добиваемся, чтобы работал тот сустав, на который мы оказываем давление, а не просто ребенок извивался всем телом. То есть, добиваемся, чтобы ребенок ответил на конкретное ощущение, а не дал общее моторное возбуждение. Может помочь, если дать ребенку образец, какое движение нужно.
Берем гимнастический мяч (он очень вам нужен).
*Вопрос из зала: у нас ребенок 6 лет, до одурения прыгает на мяче, говорят, что это вредно?
Ответ: Про то, что вредно, я не слышал такого, но пользы от этого нет никакой, раз это хорошо освоенное движение, оно его дальше никуда не продвигает.
Вернемся к мячу: мяч с рогами — это бестолковая и ненужная вещь, просто игрушка. Я говорю о простом гимнастическом мяче. Размер мяча должен быть таков, чтобы ребенок слегка касался пола, сидя на мяче (для взрослого ребенка это 60-70 см.).
Кладем ребенка животом на мяч и выкатываем его слева направо. Качнули в одну сторону — до того момента, чтобы ребенок уже почти сваливался. И дальше ждем, когда он буквой «С» согнется на мяче, чтобы удержаться. То есть, не просто так качаем, а добиваемся, чтобы ребенок выстроил какое-то движение, чтобы удержаться. Выводим из положения равновесия и даем ему возможность подстроиться под это. Просто кантовать ребенка на мяче – бесполезно! Надо дать ему возможность подстроиться под движение! Суть в том, чтобы он пытался удержаться, а не в катании!
Самое простое – лежа на животе. Но можно и сидя на мяче — держа за ноги; либо держим только мяч, а сами сидим перед мячом. И тоже начинаем слева направо качать мячик. В идеале, мячик качнули, а ребенок все время подстраивается под наклоны мяча и не теряет вертикального положения. Для очень способного ребенка можно положить что-нибудь на голову, чтобы удерживал вертикально. Качаем мяч чуть-чуть, без особой силы.
*Вопрос из зала: Что делать, если ребенку совсем страшно, и он отказывается залезать на мяч?
Ответ: Посадите ребенка на табурет (без спинки) и заставляйте его дотягиваться до всяких предметов, которые ему интересны: музыкальные игрушки, машинки и т.д. Итак, ребенок сидит на табурете, ноги — на полу, вокруг него игрушки лежат на полу, и он должен собирать игрушки с пола, заставляя себя, таким образом, возвращаться в равновесное положение.
*Вопрос из зала: Ребенку делали операцию на открытом сердце, у ребенка одно плечо выше другого, осанка плохая, спина стала колесом. Что делать с осанкой?
Ответ: Корсет не надо. Надо укреплять мышцы. Упражнения такие: дотягивания, строим пирамидки, что-то собираем, достаем сверху, тянемся наверх, снимал что-то со спины в положении лежа на животе (машинки, что-то теплое, холодное).
*Вопрос из зала: А наш ребенок вообще такое движение не может делать. Как быть?
Ответ: Надо стимулировать, продавливать, рельсы-рельсы и т.д., До тех пор, пока не начнет убирать спину и как-то реагировать на давление. Надо актуализовать свое тело.
Вернемся к разгибаниям: ребенок лежит на животе, на мяче, голова немного свешена к полу, рядом стоит стул с игрушками и заставляем ребенка брать игрушки со стула. Причем, когда он берет, то должен приподняться и разогнуться в спине.
То, что я рассказал, это очень простые вещи, но ими надо заниматься по 10-15 минут — три раза в неделю.Понемножку, но часто — это лучше, чем раз в неделю по часу.
Еще одно упражнение с мячом – более сложное — для ребят, которые плохо чувствуют свое тело. У них часто бывает гиперподвижность в тазовом поясе, они такие все «вихляющие» — как на шарнирах. Обычно, когда мы что-то делаем, у нас таз остается стабильным. В английском языке зона таза так и называется «ядро тела». Благодаря этой стабильной зоне, глазам легче фокусироваться на том, что делают руки. При подвижности же всего тела начинает страдать зрительно-моторная координация. Ребенок весь течет, не может сосредоточить глаза на движении рук. Очень важно получить некоторую стабильность в зоне таза. Поэтому расскажу вам несколько упражнений.
Это следующий этап, более продвинутый. Ребенок сидит на мячике, ноги начинают приподниматься, под пятки подкладываем, например, книжки (что-то жесткое, не подушку). Задача — сместить вес на таз, чтобы опора была не на ногах, а на попе. Дальше начинаем давать ему задания для рук: что-то ловить, брать. Таким образом, таз решает свою задачу – удержания равновесия, а руки, выполняя какую-то задачу, расслабляют тело. Можно из этого положения играть в съедобное — несъедобное, сбивать кегли, и т.д.
Еще упражнение – возить что-то на спине. Например,на спине поднос, на подносе кубики, ребенок идет на четвереньках.
Это базовые двигательные занятия, которые направлены на освоение своего тела, их можно делать часто. Если их часто и в ощутимом объеме включать в жизнь ребенка, то они очень хорошо влияют на слуховую защиту. Постепенно уходит слуховая гиперчувствительность, эти же упражнения помогают решить проблемы с жеванием.
С точки зрения формирования всех пространственных представлений, это гораздо более долгий процесс. Тут уже нужны и нейропсихологические занятия, не только телесные упражнения.
В области письма и математики невозможно быстро продвинуться, если не заниматься рисованием, конструированием и т.д. Но эти простые упражнения, направленные на освоения своего тела, являются хорошим толчком, который позволяет сдвинуть ситуацию и с пространственными представлениями.
*Вопрос из зала: Расскажите про рисование.
Ответ: Занимаясь рисованием, мы, по сути, работаем на математику. Когда мы рисуем, важно осваивать стратегию сканирования листа сверху вниз и слева направо. Первое, чем мы начинаем заниматься с ребенком, особенно с маленьким, — мы начинаем последовательно закрашивать лист бумаги. Берем кисточку, краски и проводим линии слева направо, до конца, не оставляя непокрашенныхучастков, далее берем другой цвет и получаем такой полосатый лист бумаги. Можно закрашивать зеркало, некоторым детям это очень нравится.
*В зале возникает спонтанная дискуссия про правые и левые полушария. Одна мама рассказывает, что ребенок шести лет, когда складывает слово из кубиков, если берет кубик левой рукой, не может поставить его справа, а ставит слева.
Ответ: У этого ребенка проблема с тем, чтобы пересечь срединную линию тела. Такое явление говорит о том, что левое и правое полушария плохо взаимодействуют друг с другом. Почему это происходит? Когда я переношу руку через срединную линию тела, получается, что я работаю, например, правой рукой в левом поле зрения и наоборот. За левое и правое поля зрения отвечают разные полушария, чтобы я мог эффективно работать, оба полушария должны работать вместе. Ребенок старается уйти из ситуации, когда требуется межполушарное взаимодействие и работаетправой рукой в правой зоне и левой – в левой.
Очень часто можно видеть, как ребенок начинает что-то рисовать и, когда доходит до середины рисунка, начинает ложиться, заваливаться, чтобы совместить глаз и руку. Для такого ребенка крайне важны упражнения на равновесие: ходим по паребрику, ходим по линии, балансируем на мяче и т.д. Все эти упражнения требуют согласованной работы левой и правой частей тела. Надо больше ползать.
Что еще можно и надо делать? Такой ребенок очень часто сидит в симметричной позе, таким образом, левая и правая рука находятся в одинаково выгодном положении, если надо что-то делать слева, он будет использовать левую руку, если справа – правую. Ребенок со слабостью межполушарного взаимодействия стремится избегать ассиметричных поз.
Надо стараться при любой игре, когда ребенок сидит и играет с предметами, лишать его привычной симметрии. Можно садиться рядом и тихонечко на него наваливаться, чтобы он начал опираться на одну руку, как-то вывести его из симметричной позы. При работе за столом, сильно разносим материал по краям стола, не все перед носом, а чтобы было подальше, в разных частях. Можно подключить игрушку, заблокировав ему одну руку: «Давай будем строить пирамидку вместе с мишкой, на вот держи своего мишку». Или «вот тебе мешок, держи, сейчас соберем пирамидку и посмотрим, что там». Таким образом, одна рука не работает, и мы провоцируем ребенка совершать движение, пересекающее серединную линию тела. Как правило, ребенок начинает вывертываться всем телом, вместо того, чтобы просто работать рукой, чтобы совместить руку и глаз. Но, все-таки, это дает продвижение в сторону улучшения межполушарных взаимодействий.
Иногда я ставлю пустой стул рядом с ребенком и наваливаюсь на ребенка, чтобы он опирался на стул левой рукой и правой начал оперировать со всеми предметами на столе. Никогда ребенку не дается инструкция делать все правой рукой, это плохо работает. Лучше всего осваивать ассиметричные позы.
И еще. Самое важное для развития межполушарного взаимодействия — это двуручные и двуножные действия: балансы, ползания, ассиметричные позы с перекрестом, вырезание картинок, сбор мусора (веник и совок), открывание банки. Есть три уровня двуручной деятельности:
-симметричные однонаправленные (руки действуют в одном направлении, например, отталкиваю что-то).
-симметричные разнонаправленные (когда две руки в одинаковом положении, но двигаются в разные стороны: рву лист бумаги, открываю банку).
-ассиметричные действия (одна рука действуют не так как другая, но помогает ей, например, собираю мусор в совок, леплю что-то).
Вернемся к рисованию. Работаем последовательно со всем пространством листа бумаги, сначала слева направо, потом начинаем осваивать верх — низ. Например, у нас есть уже готовые вырезанные облачка и рыбки, и мы приклеиваем, где облака, где рыбки. Можно взять вертикально ориентированную картинку (елка) и разрезать ее на две-три части, чтобы собрать. Рисовать лучше так, чтобы ребенок и лист находились в одинаковом положении: если ребенок сидит, то на мольберте, если лежит на полу, лист тоже лежит. Поэтому начинают рисовать на вертикали!
Что касается Вильямсов, им проще рисовать людей, лица, чем все остальное. Это происходит из-за их повышенной социальности.
*Вопрос из зала: Можно узнать название книги по сенсорной интеграции?
